Записки сапёра
У каждого фронтовика и гражданина СССР было свое начало войны. Я впервые увидел, что такое война, в октябре 1941 года в Таганроге, когда мне было 14 лет.
17 октября в город внезапно ворвался десант немецких войск, промчался через весь город в порт, где только что от берега отчалил обычный гражданский пароход, на котором уходили из города семьи администрации, партийного руководства и других организаций города. Немцы установили на берегу орудие и расстреляли переполненный людьми пароход.
Небольшой гарнизон на окраине города был уничтожен. На пустыре у окраины, где сейчас новый вокзал, лежали убитые красноармейцы и стояли два зенитных орудия с мертвым расчетом. В городе начались облавы: окружив рынок, немецкие солдаты хватали жителей и отправляли в Германию. Отец и мать вместе со мной бежали через Таганрогский пролив в сторону Кавказа, договорившись за небольшую плату с рыбаками. На небольшом баркасе рыбаки переправили нас через пролив в сторону Ейска. Далее мы пошли через казачьи станицы на Кавказ, в сторону фронта. Жители станиц тогда жили довольно зажиточно. У большинства по несколько комнат личных домов были засыпаны зерном до потолка.
В 1942 мы перешли линию фронта, и отец ушел в армию — защищать Родину. Он вернулся в 1945 году инвалидом, дважды тяжелораненый. Он дошел до Берлина.
Я ушел добровольцем в Красную армию в мае 1943 года, когда мне было шестнадцать лет, и попал в отдельный саперный батальон, который участвовал в Сталинградской битве.
Сталинград был полностью разрушен. За городом овраги и перелески забиты немецкой техникой. Почва песчаная, под тонким слоем песка, если копнуть лопатой, лежали трупы убитых. В отлогах оврагов везде видны вырытые землянки, где во время боев размещались немецкие солдаты. В землянках осталось солдатское оснащение и их личные вещи. Вокруг валялись снаряды и много взрывчатки. Мы, молодые солдаты, поднимая толовые шашки, вначале думали, что это мыло, но они хорошо горели. Жили мы в землянке, спали на нарах в три яруса. С утра до вечера нас натаскивали, обучая воинскому искусству с винтовками, введенными в армии еще Александром III. Кормили плохо: 3−4 черных сухаря в день, почти несладкий чай, две ложки каши и суп, в котором плавали несколько горошин. Через месяц обучения отобранную группу молодых солдат отправили в Саратов на переформирование батальона. В Саратове сформировали отдельный инженерный полк, а через два месяца упорного обучения мне присвоили звание младшего сержанта и назначили командиром отделения.
В сентябре 1943 г. наш полк отправили на Первый Украинский фронт, киевское направление. Под частыми бомбардировками добирались мы мимо Прохоровского поля, где только что закончилась Курская битва. Поле битвы под Прохоровкой представляло ужасное зрелище. Мы видели, проезжая мимо, на огромном поле, сколько видел глаз, искореженные сотни «тигров», «пантер» и наших танков, дымящиеся останки техники. По пути следования, вблизи фронта, я получил под бомбардировкой небольшое ранение в ногу, но полк не покидал.
Наш полк участвовал в форсировании Днепра и освобождении Киева 5−6 ноября 1943 года (как бы к двадцатилетию Октябрьской революции).
Киев был красивый, но сильно разрушенный. Крещатик, центральная улица Киева — от площади у Владимирской горки до Бессарабки — был разрушен. Было много мин, неразорвавшихся бомб, которые нам надо было обезвредить.
В один из дней на Киевском железнодорожном узле, через который непрерывно шли эшелоны на запад, скопилось 16 военных эшелонов с техникой и снаряжением, что, конечно, было недопустимо. Налетели немецкие бомбардировщики и бомбили эти эшелоны. Потом работа железнодорожного узла была быстро восстановлена.
В Киев прибыл генеральный секретарь ЦК компартии Украины Никита Сергеевич Хрущев — генерал-лейтенант, член Совета обороны. Недалеко от центра города, вблизи улицы Мельника, располагалась его дача. Около нее в одном из домов мы обнаружили небольшой склад немецких отравляющих веществ слезоточивого действия, который и ликвидировали. Следует сказать, что еще в первой половине 1943 года перед полком, в котором я служил, была поставлена задача заниматься не только разминированием, но и защитой войск и населения в случае химической войны — то есть противохимической защитой. С этой целью полк был снабжен соответствующей техникой, специальными защитными средствами, образцами химических веществ, а специальные команды прошли напряженное и срочное обучение в натуральных условиях. В полку было 12 собак-миноискателей. Все это было сделано в связи с тем, что в 1943 г. нависла большая угроза применения Германией отравляющих веществ. Только очень жесткое предупреждение стран антигитлеровской коалиции о применении адекватных мер против Германии предотвратило применение Германией отравляющих веществ. На востоке и севере Германии находились подземные склады отравляющих веществ (ОВ). Это мы узнали потом из захваченной секретной немецкой кинохроники. Известно, что после войны по решению тройственной комиссии (США, Англия, СССР) в 1947 году в Балтийском море было затоплено около 35 тысяч тонн трофейного германского химического оружия — около 600 тысяч единиц химических боеприпасов и емкостей с ОВ.
В один из дней ноября 1943 г. меня с тремя военнослужащими направили на дачу Хрущева провести обследование на предмет отсутствия мин, боеприпасов
После войны наш полк был постоянно расквартирован в Киеве. Однажды на Украину, в Киев, приехал маршал Югославии Иосип Броз Тито. Мы на Крещатике взрывали остатки разрушенных зданий. Я работал с одним из солдат. Вдруг подъехали Тито и Хрущев, прошли по почти пустому Крещатику и подошли к нам. На вопрос Хрущева, что делаем, — пояснили. Он начал разговор с Тито, а затем взял лом и демонстративно показал, как лучше, по его мнению, делать работу. Никита Сергеевич был очень живой, разговорчивый человек, активный и инициативный руководитель. Тито внимательно его слушал, иногда задавал вопросы. Они задержались на несколько минут, затем пошли дальше по разрушенному Крещатику.
Командовал Первым Украинским фронтом генерал Ватутин. Киевская наступательная операция началась 3 ноября 1943 г. и завершилась 13 ноября. Немцы не смирились с потерей Киева и отправили в контрнаступление 15 дивизий и танковую армию. Битва продолжалась 40 дней. Войска генерала Ватутина измотали немцев, не пропустив их к Днепру. Генерал Николай Федорович Ватутин, командующий Первым Украинским фронтом, был выдающимся полководцем. К сожалению, в апреле 1944 года он был ранен бендеровцами, потерял много крови и был отправлен в Киев, но врачам спасти его не удалось. 15 апреля 1944 г. он умер и был похоронен в Киеве.
В. Евланов
